«У Маги проблемы с психикой, нужно обратиться к специалисту». Владимир Минеев про бой с Исмаиловым и начало политической карьеры

— Камил Гаджиев анонсировал на 18 июля ваш бой по боксу с Магомедом Исмаиловым. Вы смотрели последнее интервью Магомеда?

— Отрывками. Мне что-то Камил прислал, — приводит слова Минеева корреспондент «РБ Спорт».

— Исмаилов сказал, что в прошлом бою с ним вы сдались в первом раунде. Как вы отреагировали на эти слова?

— Он так интерпретировал. В его параллельной вселенной, наверное, это так.

— У вас нет ощущения, что вы залезли в голову Исмаилова?

— Мне кажется, у него в принципе какие-то расстройства с психикой. Стоит обратиться к специалисту. Но это мое сугубо личное мнение.

— Мага сказал, что когда вышел ваш пост с билетами в Палестину, он вам позвонил. О чем вы говорили?

— Он не позвонил, по-моему, а написал, как забрать билеты. Я говорю: «Приезжаешь в офис и забираешь. Когда тебе удобно вылететь?» И после этого он пропал. Когда все это произошло, находились люди, которые говорили: «А билеты-то ненастоящие!» Я просто удивлялся: XXI век, все вроде бы в школе учатся и как можно на верочку воспринимать таки вещи? Конечно, они ненастоящие, но желание помочь человеку в его истинном порыве было настоящим. Поэтому я как человек, уважающий личное время, поинтересовался: «Тебе когда удобно вылететь?» У него же семья, дети, надо со всем этим разобраться. Видимо, у человека были свои планы и предложение о помощи он не принял.

— Это было единственное общение с Магой после боя?

— Да.

— Инициатива провести третий бой с Исмаиловым исходит от вас?

— Мне зачем себе доказывать еще что-то? Я себе уже все доказал. Третий бой сейчас зиждется на желании Магомеда перекроить историю. Пока он это делает в словесном формате. Мы ему дадим возможность себя проявить, но для этого ему нужно будет хорошо поработать языком.

Владимир Минеев и Магомед Исмаилов в первом бою

— В социальных сетях Fight Nights вышел пост, где ваш первый бой сравнивают с поединком Джастина Гейджи и Макса Холлоуэя. Исмаилов оставил под ним следующий комментарий: «Минеев в этом бою убегал от меня и в перерывах пил воду цвета мочи».

— Я видел этот не блещущий интеллектом комментарий. Ну, что могу сказать? В следующий раз дам ему попробовать.

— Зачем вам третий бой с Исмаиловым?

— Зачем мне в принципе бои? Уже сейчас я считаю, что спортивный зенит позади. Для меня это больше наследие, возможность быть в тонусе, а также возможность помогать своим сослуживцам и людям вокруг. Часть средств я всегда трачу на фонд Петра Минеева, часть – на нужды нашего батальона. Как вы знаете, я не только занимаюсь спортом и служу в армии, у меня еще политическая карьера начинается. Мир так устроен, что когда ты в телевизоре, когда тебя люди узнают, появляется больше возможностей.

— Перед вторым боем у вас было несколько драк с Исмаиловым за пределами клетки. Вы представляете потасовку с ним на улице сейчас?

— Не представляю, но не исключаю. Вообще ни с кем не исключаю потасовку. Время такое.

— Раскрутка боя с Магой началась, вы зацепили друг друга в интервью. Как пройдет ваша первая встреча?

— Чем я его зацепил в интервью?

— Вы сказали, что у него расстройство психики.

— Разве его честь или личность задеты? Это мое субъективное мнение. Думаю, если вы почитаете комментарии, большинство со мной согласны. Обидеться может любой. Если мы с ним встретимся, будет «привет – привет». А в чем вопрос?

— Перед прошлым боем у вас были драки, сейчас вы стали старше, поменялся статус, у вас политическая карьера, и тут драка на улице. Это будет выглядеть странно.

— То есть вы представляете, что я на него напал?

— Нет. Что если у вас начнется конфликт по какой-то причине…

— То есть слово за слово, и кто-то первый ударил? Если в сухом остатке, драка двух взрослых мужиков на улице – это не совсем нормально. Но если смотреть, что это парни, которые занимаются единоборствами и у которых есть принципиальное противостояние, то все объяснимо. Вообще, я не сторонник решать все так. Что это вообще за бред? Профессиональные бойцы дерутся на улице.

Перед прошлым боем мы два или три раза схлестнулись. Но так в этих двух или трех разах человек на меня нападал исподтишка. Я причем здесь вообще? Я ему работу нашел и сделал так, что он теперь из каждого утюга своим голосом что-то вещает, поднялся. Должен мне спасибо сказать, а он на этой волне хайпа пытается себя дальше продвигать и переписывать историю, якобы победил тогда. Но это ладно. Вопрос в том, что он не вывозит на словах, и начинается драка.

К примеру, в Турции ему сказали, что едем туда отдыхать и не чудить. Человек приехал и начинает на меня нападать. Я хожу со спицей в сломанной ключице, а мне приходится с ним драться. Конечно, в конфликте виноваты двое. Но тогда, по вашей логике, нужно просто не разговаривать о нем и переехать в другую страну. Вот такой это персонаж, вот такие с ним бывают бои. Это нравится зрителю. В наших взаимоотношениях, по крайней мере с моей стороны, нет ни капельки наигранности. Я с уважением отношусь к своим коллегам, но, как говорится, Платон мне друг, но истина дороже. Хотя Исмаилов мне не друг и не единомышленник. Я ни разу на этого человека не нападал, исподтишка его не вылавливал, поэтому ваша апелляция уместна, но несправедлива. Когда дерутся два мужика, виноваты оба. Но тогда нужно просто не иметь с ним дел, а это не входит в мой бизнес-план.

Магомед Исмаилов

— Вы бы хотели, чтобы Мага приехал в Ульяновск на стердаун после боя с Глуховым?

— Мне все равно. Не вижу в этом ничего, что могло бы удивить Ульяновск. Он не герой для Ульяновска. Да, там есть мусульмане, кто-то его приглашал, но у нас ребята в основном с СВО, которые служили в 31-й или сейчас служат в 104-й. Не думаю, что нужно ехать в Ульяновск, чтобы качнуть эту ситуацию. Что может поменяться из-за его приезда?

— Повысится интерес к бою. Прошлое интервью Исмаилова, где он упоминал вас, на трех каналах собрало всего 50 тысяч просмотров.

— Это свидетельствует только о том, что народ, может, устал от Маги. Вы слышали, что он говорил? Может быть, когда слушаешь первые десять секунд, никто не хочет слушать еще десять минут. Просто звонят друг другу и говорят: «Братан, там интервью вышло. Я тебе расскажу в двух словах, можешь не смотреть». Опять же, он дерется не сам с собой, поэтому все зависит от нас, как мы поработаем. Нужно аккуратно включаться, подогревать интерес. По ММА все понятно, но есть огромная аудитория бокса. Я думаю, что интерес будет на уровне. Если только в этот момент не вернется Федор Емельяненко ради боя с Майком Тайсоном.

— На сколько раундов планируется ваш бой?

— Восемь. Но вы говорите о бое, как о свершившемся факте. Мы ведем переговоры, контракта я пока не видел.

— Но примерная дата уже есть.

— Да, когда мы ведем переговоры, то уже точно знаем, о чем говорим, формат, правила, где трансляция, кто генеральный спонсор. Но именно договоренность будет, когда подпишем контракт.

— Планируется ли ваше возвращение в Fight Nights для боя по ММА? Например, для защиты пояса в среднем весе с Дмитрием Арышевым?

— 84 килограмма для меня сейчас уже просто как страшный сон. Я уже вышел из того возраста, чтобы себе что-то опять доказывать. Да, я ставил над собой эксперименты и гонял много веса, но тогда я был парнем в возрасте 26-27-28-30 лет. Сейчас и ценности поменялись, и задачи. Боксировать – да, гонять в 84… Мне сложно представить мотивацию, ради которой я могу это сделать. Арышев – хороший спортсмен, ему удачи. По-моему, он тоже давно не был в ринге.

Есть еще одна причина, почему кикбоксинг, а не ММА. Смешанные единоборства – травматичный вид спорта даже в подготовке. По кикбоксингу проще. Чтобы серьезно к чему-то готовиться в ММА, нужно себя выдернуть из всех процессов. На подготовке ты соображаешь ненормально. Это биохимия процессов, которые протекают на фоне тренировок и восстановления: повышенный тестостерон, постоянное психологическое давление. Совмещать политическую деятельность и спортивную подготовку тяжело, а военную деятельность и спортивную подготовку вдвойне. Поэтому не знаю, какой бой нужен, чтобы я снова решил драться по ММА. Если, допустим, Владимир Владимирович позвонит и скажет: «Володь, надо по ММА выйти с Усиком один на один, как раньше богатырей выставляли», — тогда подерусь за Россию-матушку.

— Но не в 84 килограммах?

— Если Владимир Владимирович позвонит, ты и в 57 сгонишь.

— У вас анонсирован бой с Иваном Штырковым в конце года по ММА.

— Он не в клетке Fight Nights и не в 84, а в 93 килограммах. По-моему, это совместный турнир с RCC. Были такие планы, но события в мире протекают с такой чистотой, что планировать тяжело.

— Когда у вас спрашивали про бой Исмаилова и Штыркова по боксу, вы сравнили его с порно. Мага недавно сказал, что ваш поединок со Штрыковым по кикбоксингу тоже не был искрометным. Вам не кажется, что вы слишком жестко высказались про их бой?

— Я просто не увидел там бокса. Могу рассуждать, потому что занимался и боксом, и кикбоксингом. С точки зрения бокса, это было похоже на то, что вы озвучили. У нас со Штырковым был кикбоксинг в бою. Может быть, это не безумная драка, где люди пропускают 98 ударов и наносят сто, как это было в их бою. Но я и говорю, что боксировать – это не драться. Боксировать – это не просто надеть десятиунцовые перчатки и наносить полусмертоносные удары в стиле мельницы. Это не шахматы, тут думать надо. В моем бою с Штырковым, с точки зрения тактического рисунка, все было на уровне. Я не шел в размен, зачем мне это? Идти в размен со Штырковым – давать ему шансы на победу.

— Если вы победите Исмаилова, будут ли у вас амбиции продолжать карьеру?

— Повторюсь, у меня уже давно понимание, что зенит спортивной карьеры позади и что нужно плавно переходить в другую ипостась. Сейчас я над этим работаю. К вам приехал с выставки «Россия» на ВДНХ, где проходил форум по линии Министерства спорта и Министерства образования по части студенческого спорта, которым я уже как год занимаюсь и возглавляю статус студенческих спортивных клубов России. У нас очень много проектов, связанных и со спортивными соревнованиями, и с обучающими программами. Это тоже очень интересная и насыщенная часть моей жизни. Не все упирается в единоборства. Есть еще и другие сферы деятельности, которыми можно так же ярко, красочно жить и заниматься. Безусловно, драться, уметь за себя постоять и вообще профессиональный спорт – это хорошо, но у меня есть чем заниматься. Это не только спортивная деятельность или деятельность как спортивного функционера, это также и политические сферы. Я считаю, что дальше должен произойти какой-то качественный скачок. Может быть, в этом или в начале следующего года оставлю спортивную карьеру и повешу перчатки на гвоздь. Думаю об этом, потому что вопрос актуальный. Сколько можно? Всю жизнь готовиться и драться? А самое важное, что еще идет СВО.

Владимир Минеев

— Четыре года назад вы дали понять, что в будущем хотите стать губернатором Ульяновской области. Укрепились в своем желании или наоборот?

— Желание быть полезным для своей малой родины и вообще для родины только укрепилось. Об этом говорит моя позиция. Будет ли это кресло губернатора или какая-то другая должность, я сейчас на этом не акцентируюсь. Владимир Минеев в 30 и Владимир Минеев в 34 – два разных человека. На вещи, которые были мне непонятны в 30, я сейчас смотрю по-другому. Когда ты сам начинаешь заниматься некоторыми вещами, они становятся более ясными: почему все так, а не так, как хочешь ты. По-моему, в 30 лет я с политической структурой области особо не взаимодействовал. На сегодняшний день я советник губернатора по спорту, многие вопросы курирую лично и погружен в них. Понимаю, насколько тяжелая история быть руководителем региона. Поэтому просто говорю, если Верховный главнокомандующий скажет быть руководителем региона, значит, буду. Скажет в Америку без визы полететь, значит, в Америку без визы полетим.

— 27 апреля у вас бой с Константином Глуховым по кикбоксингу. В какой вы сейчас форме?

— От идеала далеко, но в целом удалось мобилизоваться и набрать лучшую форму, которую можно было за это время.

— Вы дрались по кикбоксингу с Эрко Джуном, Родригесом, Карвальо и Штырковым. Если сравнивать с ними Глухова, какое место он занимает?

— Я считаю, что Константин выше их уровнем как кикбоксер. Начнем с того, что в кикбоксинге он опытнее, он на ходу и в этом году уже провел один бой. То есть он в режиме и с практикой. Я давно не выходил на ринг. Но самая большая сложность – боксировать дома. Уже сейчас начинаю сталкиваться с давлением, когда люди за десять дней до турнира спрашивают билеты. Люди близкие, спрашивают без подтекста, просто не знакомы с культурой. Так привыкли. Конечно, мы с этим боремся. Всегда предпочитал боксировать на выезде: встретили, разместили, никто в раздевалку не вваливается и не возлагает кучу ответственности. Сделал работу, ушел. Но я сам выбрал такой путь и поэтому буду идти до конца. Постараюсь максимально нивелировать весь энергетический вампиризм перед боем, собраться и показать хороший кикбоксинг.

— Часть гонорара пойдет в фонд Петра Минеева?

— Да, часть гонорара я традиционно туда отправляю.  Мы помогаем ребятам, детям и военнослужащим. Чем занимается фонд, можно прочитать на сайте. Много людей доверяют нам свои средства и вместе с нами осуществляют поддержку как военнослужащих, так и детей, которые попали в трудную жизненную ситуацию. Дети, которые находятся на прифронтовой территории, также дети участников СВО, кто остался без попечения родителей или одного из родителей. Занимаемся вот такими делами. Подобные бои – возможность помогать ребятам, с которыми я служу. Покупаем хорошую экипировку, снаряжение.

— Какие планы после боя с Глуховым?

— После боя нужно отдать часть своего графика студенческим спортивным клубам и довести до конца намеченные планы. Как вы знаете, в мае будет бюрократическая процедура, связанная с переизбранием президента. После этого мы должны включаться как спортивные функционеры. Поэтому какое-то время поработаю на благо ССК и в мае отправлюсь обратно в ДНР проходить службу в рядах доблестной армии России. Если тому, что мы планируем провести в июле, суждено сбыться, тогда перед этим мне нужно поработать с братишками.

Запустить видео