«ЦСКА – главная команда в моей карьере». Юрий Жирков – о победе в Кубке УЕФА, жизни в Англии и планах стать тренером

Конец карьеры игрока и начало обучения на тренера

– Расскажите, чем вы сейчас занимаетесь?
– Когда закончил карьеру, практически вообще ничем не занимался. Можно сказать, что отдыхал, хотя и отдыхом это не назовешь. В общем, в поисках себя был, потом поступил на учебу, чтобы получить тренерскую лицензию. Сейчас учусь, а также являюсь помощником тренера в медиакоманде Басты – «СКА Ростов». Ну, так иногда выхожу и поиграть. Поддерживаю форму, конечно, но уже толком не удается. Ноги все отбиты, то одно болит, то другое. Возможно, надо было себя пожалеть во время игровой карьеры, падать, как Криштиану Роналду. (Смеется.) А то он в 39 за сборную Португалии играет, а я уже карьеру завершил.

– Вы сказали, что поступили на учебу. Ставите перед собой цель стать тренером?
– Как таковой цели нет. Даже в начале учебы, когда задавали вопрос, для чего вам это, не знал, что ответить. Возможно, мог бы стать помощником. Но быть главным тренером – не для меня. Не знаю почему. Может быть, потом в голове что-то поменяется, и захочу. А сейчас даже представить себе не могу, что начинается тренировка, стою перед футбольной командой и должен донести какие-то свои мысли игрокам. Поэтому на данный момент пока только в качестве помощника. Есть пример Сергея Семака. Сначала он работал в штабе «Зенита», сборной, набирался опыта, а потом уже стал главным.

Юрий Жирков

– Недавно вы проходили стажировку в ЦСКА. Как она прошла?
– Было приятно съездить на базу в Ватутинках, вспомнить дорогу. Но я дорогу уже не узнал. Все построено, новые города, новые районы. Ну так было приятно. База практически не изменилась с тех пор, только облагородили фасад здания. А так, длилась три дня и прошла хорошо. С Алексеем Владимировичем Березуцким пообщались, вспомнили какие-то моменты.

– Вы завершили карьеру полтора года назад. Уже успели соскучиться по самой игре?
– Именно по атмосфере соскучился, по болельщикам. Вспоминаю какие-то моменты. Что касается самой игры, когда выхожу играть в Медиалиге, вроде бы голова работает по-футбольному, а ноги уже не те. Ну, невозможно уже…

– А какой момент или период можете особенно выделить, оглядываясь назад?
– Наверное, когда из тамбовского «Спартака» перешел в ЦСКА. Помню, играли на Кубке Содружества за вторую команду, там последние матчи были, я уже собираюсь назад в Тамбов, а ко мне администратор команды подходит и говорит: «Юра, завтра нужно лететь в Турцию!» А я испуганный мальчик из Тамбова, сказал, что в Тамбов поеду. А он мне ответил: «Ты что, дурак, тебя в первую команду берут». А я уже хотел на поезд сесть и поехать домой. Дурачок был. Но я ведь до того момента даже ни разу не был за границей, нигде вообще. И когда мне сказали куда-то лететь, я вообще себе это представить не мог. Страх был. Не знал, что там в аэропорту делать и так далее. Хорошо, что остался. Не пожалел. (Смеется.)

Юрий Жирков

– Какой клуб главный в вашей жизни?
– Пожалуй, это ЦСКА. Все-таки дал мне путевку в большой футбол. А тамбовский «Спартак» дал путевку в жизнь. Но в целом все команды, в которых играл, важные. В «Анжи» были хорошие игроки, хорошее руководство. Тот же «Зенит» внес большой вклад в мою карьеру.

Победы ЦСКА и «Зенита» в Кубке УЕФА и бронза сборной России на Евро-2008

– Вы выиграли с ЦСКА практически все возможные трофеи. Два раза чемпионат России, по четыре раза Кубок и Суперкубок страны, а также Кубок УЕФА. В чем был секрет той команды?
– Я думаю, что самым определяющим было то, что костяк той команды состоял из российских игроков, которые выступали в сборной. На тот момент у нас играли Акинфеев, братья Березуцкие, Игнашевич. Даже когда мы встречались с игроками «Зенита», они тоже говорили, что у них был сильный российский костяк – Погребняк, Аршавин, Широков, Денисов. Наверное, потому ЦСКА и «Зенит» выиграли Кубок УЕФА.

– А в 2008 году эти игроки ЦСКА и «Зенита» в составе сборной России стали бронзовыми призерами чемпионата Европы. Это же не совпадение?
– Вот именно! И я об этом! Все тогда были на ведущих ролях в своих командах, играли в Лиге чемпионов! Был даже такой момент, что футболисты ЦСКА и «Зенита» спорили в сборной, кто больше матчей выиграет в Лиге чемпионов. Я у себя в голове постоянно считал, у нас было принципиальное соперничество и в Европе, и в России. Помню, как там деньги появились. У нас была «Сибнефть», у них «Газпром».

Плюс большинство из нас еще в СССР родились, это тоже влияло. Советская школа была одной из лучших в мире. Вспоминаешь те времена, нога болит, а Валерий Георгиевич говорит, если кровь не идет, кость не торчит, значит, играть можно. На морально-волевых, на жилах добивались результата. А сейчас чуть что, сразу замену просят игроки.

– Как много вам дал Валерий Георгиевич Газзаев как игроку?
– Ну, в команде сначала был Артур Жорже. Он недолго проработал. И потом, когда замаячила эта смена тренера, в команде уже начали говорить, что сейчас придет Валерий Георгиевич, и все, халява закончится. Когда Газзаев возглавил ЦСКА, я целую ночь не спал. Боялся этих тренировок, потому что все ребята говорили, что будет тяжело. Очень так переживал. Тренировки правда были очень тяжелыми.

Валерий Газзаев

– Братья Березуцкие рассказывали про то, как Дейвидас Шемберас мучился в бассейне, потому что плавать не умел.
– Да, его ногой заталкивали в воду. Я тоже нырять вообще не умел. Просил не прыгать, а встать и поплыть. Не разрешили тоже. В итоге на живот приземлился, отбил себе все, но поплыл. А когда под водой нужно было дыхание задерживать, Ролан Гусев всегда дольше всех на дне сидел, а когда остальные ныряли, он смеялся под водой. Весело было.

– Столько имен назвали легендарных. А кто, по вашему мнению, был лучшим футболистом газзаевского ЦСКА?
– Думаю, что Акинфеев. Мы выходили на поле и знали, что он в любой момент выручит. И он это делал постоянно. Как и на протяжении всей карьеры. То есть это величина мирового масштаба.

– Почему Акинфеев не рискнул попробовать себя в Европе? Ведь многие говорят, что он мог бы заиграть в любом клубе.
– Даже не знаю. Может, такой склад характера. Если судить по себе, то я даже из Тамбова в Москву ехать боялся. Переезды – всегда непросто. Я когда в Англию уезжал, тоже было тяжело. Сталкиваешься в чужой стране с бытовыми проблемами, которые постоянно возникают.

– Но ведь многие, включая вас, все-таки рискнули и уехали. Аршавин – в «Арсенал», Павлюченко – в «Тоттенхэм», Билялетдинов – в «Эвертон», вы – в «Челси».
– Дома комфортнее все-таки. Европа нам чужда как-то. Склад жизни другой, все другое. Дело в нашем менталитете. Когда ты играл в России каждый матч практически, а там два матча в стартовом составе, а три на замене… С этим совладать было тяжело. Такая ситуация была и у меня. Провел хорошую игру, а тебя сажают на лавку. Не мог к этому привыкнуть. А в тех командах было по 20 игроков, все супермастера, играли в своих сборных.

Пример Миранчука хороший. Алексей выходил на замену, забивал, а в старте все равно не выпускал Гасперини. И с этим вот тяжело свыкнуться игроку, который играет за национальную сборную. Я вот даже удивился, как он это терпел. Смотрел матчи «Аталанты» и про себя думал, что я бы уже свалил оттуда.

Переход в «Челси» и трудности в изучении английского языка

– Вы провели в «Челси» два года, стали чемпионом Англии и обладателем Кубка страны. При этом игровой практики у вас было не так много. Как оцениваете период в лондонском клубе?
– Я думаю, что это был полезный опыт. Можно сказать, что успешный в плане трофеев. Все-таки там жизненные ситуации были. Но вот в плане быта постоянно проблемы были. У меня там не было помощника. Никто не помогал, и это тоже влияло. Все время был раздраженным. Не играл в основном составе, психованный приезжал домой, ничего не нравилось. Потом приходили какие-то штрафы за езду, не знал, как их оплатить. В общем, был на постоянном стрессе.

Юрий Жирков

– Были ведь трудности и с изучением английского языка?
– Помню, меня все игроки «Челси» подкалывали. Особенно в тот день, когда приехал на базу клубную сдавать тест по английскому, чтобы продлить рабочую визу. Все говорили: «О, Юра! Сегодня экзамен!» В общем, это был такой стресс!

– А кто был вашим другом в «Челси»? С кем больше всего общались?
– С Браниславом Ивановичем и Петром Чехом. Они оба знают русский язык. Также общался с Михаэлем Баллаком и Деку. Сейчас матчи «Барселоны» смотрю, вижу, что португалец сидит в ложе «Камп Ноу», спортивный директор клуба. А я в Медиалиге тренируюсь. (Смеется.) А раньше вместе ехали в автобусе «Челси» после матча, и он мне предлагал выпить пива. Я выпивал одну бутылку, больше не хотел, а он мне вторую. Еле ее выпивал, и все, не мог больше. А он мог и пятую, шестую выпить, и говорил мне потом: «Я – русский, а ты нет!».

– Говоря о русских иностранцам, вы отмечали вклад Валерия Газзаева в вашу карьеру. А ведь был еще Гус Хиддинк. Голландец тренировал вас в сборной России, «Челси» и «Анжи». Каково было с ним работать?
– Гус был особенным. Когда он приезжал на базу в «Челси», его все любили вплоть до уборщицы. Он не только тренер был хороший, но и человек. И в национальной команде помог нам как психолог. Хиддинк говорил, что мы не слабее игроков «Реала». Так что мы этому верили и показывали это в игре. Наверное, бронза Евро-2008 – его заслуга. Он любил Россию. И никогда не забуду, сколько пил капучино. Особенно в «Анжи». Наверное, чашек 10 в день.

Возвращение в Россию и заблокированный трансфер в «Спартак»

– Расскажите, когда вы узнали о варианте с переходом в махачкалинский клуб и как согласились на трансфер?
– Переход в «Анжи» был одним из самых тяжелых решений в жизни. С одной стороны, хотелось играть. Были вот эти жизненные трудности в Англии. Абрамович просил меня остаться в «Челси», но я отказался. У нас был разговор с ним до трансфера. Он обещал, что буду играть, а я не поверил. Сейчас бессонными ночами вспоминаю об этом. (Смеется.) Может, зря не послушал. Но что сделано, то сделано.

– Почему «Анжи» так ничего и не выиграл, несмотря на огромные финансовые вложения и покупку звезд мирового футбола?
– Наверное, не было какого-то костяка. Да, могли купить игроков, но сыгранности не хватало. Нужно было там больше времени, наверное. С другой стороны, а так мы играли в финале Кубка России, заняли третье место в РПЛ. Ну и тогда были очень сильные ЦСКА и «Зенит». Конкуренция была очень большая.

– Столько звезд в той команде было. Вспомните какую-нибудь интересную историю.
– На самом деле много всего интересного было. Команда была удивительной. Например, Роберто Карлос – добрейшей души человек. Он мне в «Анжи» помогал, как Семак и Рахимич – в ЦСКА. Взял шефство надо мной после возвращения в Россию. Когда такие люди тебя поддерживают, ты чувствуешь себя более уверенно. В общем, отличный человек. Скромный, несмотря на то что суперзвезда. В «Реале» играл, в сборной Бразилии. Выигрывал Лигу чемпионов, чемпионат мира.

Роберто Карлос

– А Самюэль Это’о?
– Он был другой. Считал себя лидером, всегда хотел настроить команду. Помню, бывало, что команда играла в Москве, после матча летела в Махачкалу, а он на чартере улетал в Париж или еще куда-то. Я к этому спокойно относился. Понимал, что звезда.

– А потом клуб изменил стратегию развития, и вы вместе с Игорем Денисовым и Александром Кокориным были продан в «Динамо». Как на это отреагировали?
– Неожиданно было. Вроде только начал играть в «Анжи». Нас тогда собрал Сулейман Керимов у себя в доме, подъехал Ротенберг, и начался разговор. Нам сказали, что мы все переходим в «Динамо». При этом условия контрактов должны были те же остаться. Но в итоге мне все равно пришлось на понижение пойти двойное. Я не усмотрел пункт, что зарплата была в валюте, а получилось все по курсу. Так что кто-то перешел на тех же условиях, а я – нет. (Смеется.)

Но, в принципе, нормально было. «Динамо» боролось за высокие места с хорошими, качественными игроками. Ну и когда попали в Лигу Европы, хороший сезон там провели. Под руководством Станислава Саламовича вышли из группы, могли еще дальше пройти.

– Почему «Динамо» никак не может завоевать трофеи?
– Не знаю, как сейчас. Но в то время всякие странные нефутбольные люди вмешивались в дела «Динамо» и мешали достичь высоких результатов. Были какие-то непонятные смены курса. То деньги есть, то их нет…

– Вы ведь могли и в другой столичной команде оказаться. Еще до перехода из «Челси» в «Анжи» вами интересовался «Спартак». Валерий Карпин говорил, что вы были готов к трансферу. По слухам, против выступили Роман Абрамович и Евгений Гинер. Расскажите, как было на самом деле?
– Да, у нас была встреча с Карпиным в сборной. Мы сидели, разговаривали втроем – я, Валерий Георгиевич и Роман Павлюченко. Я играл в «Челси», Роман – в «Тоттенхэме». Мы оба были заинтересованы в переходе в «Спартак», но лично меня только в одну команду отпускали, в «Анжи».

– Не боялись реакции болельщиков ЦСКА на переход в «Спартак»?
– Я понимал, что болельщики могут и не простить, но они, можно сказать, и перехода в «Анжи» не простили. Но не может же футболист, если у него нет ни одного предложения, а его в стан соперника зовут, закончить карьеру. Например, всю жизнь отдал ЦСКА, оказался не нужен клубу, и у тебя есть одно предложение «Спартака». Не думаю, что игрок откажется.

С другой стороны, я вот в детстве болел за «Барселону», мне нравился Луиш Фигу, а он перешел в «Реал». Это же эмоции.  От этого футбол интереснее становится, когда игроки уходят из одной команды в другую, болельщики ждут матчи с нетерпением.

– В итоге жалеете, что переход не состоялся?
– Я играл в тамбовском «Спартаке». Так что ни о чем не жалею.

Переход из «Динамо» в «Зенит» и жизнь в Санкт-Петербурге

– А еще вы играли в «Зените»…
– Переход из «Динамо» в «Зенит» тоже был одним из тяжелых решений в жизни. Мне об этом варианте на сборах в Испании сообщили. Мы с Кокориным в карты играли, ко мне в номер зашли и сказали: «Давай, Юра, собирайся». А я говорю: «Блин, я не хочу уходить». В общем, можно сказать, что меня выпроводили оттуда.

– Большинство трансферов в вашей жизни через «не хочу» получаются. Из Тамбова в ЦСКА, из ЦСКА в Англию, потом в «Анжи». Все время приходится преодолевать себя.
– Ну, для моего характера это тяжело, наверное. Я такой усидчивый на месте человек, поэтому все переходы были большим стрессом для меня.

– А жизнь в Петербурге? Все-таки пять лет там провели. Нравился город?
– В Петербурге раз 10 мог попасть в серьезные ДТП, засматриваясь на фасады домов. Погода не очень, но мне нравилась архитектура. Город связан с историей Великой Отечественной войны. И это вдвойне было приятно, ездил по разным музеям в свободное время.

Юрий Жирков

– Самый любимый город в России какой?
– Ну, понятно, что Тамбов – город детства, где я родился. Сейчас часто выходные провожу в Калининграде. Тоже город мне очень нравится. Балтийское море. Там тоже многое связано с историей Великой Отечественной войны.

– Сергей Игнашевич тренировал «Балтику». Может, и вы в калининградском клубе когда-нибудь окажетесь?
– Как знать, может быть…

– Общаетесь с Сергеем Николаевичем? И вообще, с кем из бывших одноклубников поддерживаете связь?
– Да, конечно, общаемся. Также с Красичем иногда переписываемся, с Рахимичем. Вагнера, кстати, случайно встретил в Дубае. Причем его мой старший сын узнал. Говорит: «Папа, смотри, Вагнер!» А я: «Да быть такого не может, у него же косички». Но он же побрился налысо, идет такой маленький. Я смотрю, реально Вагнер. Ничего себе, думаю! Подошел, пообщались. Не ожидал меня увидеть, обрадовался сильно. Вспомнил о том, как играли вместе.

– Сколько вы голевых передач на Вагнера отдали в ЦСКА. Ваш любимый партнер по команде?
– Когда даешь ему пас и забегаешь, знаешь, что он тебе точно отдаст обратно. И он мог в любой ситуации это сделать, пяткой, еще как-то. Много у нас таких комбинаций проходило. Вагнер и Карвальо – самые талантливые футболисты, с кем играл в ЦСКА.

– Вы играл в футбол на профессиональном уровне более 20 лет. Чем будете заниматься еще через 20?
– Хотелось бы, конечно, остаться в футболе. Наверное, начну с помощника главного тренера, а там через 20 лет, как Бог даст. Пока больше всего времени уходит на семью и детей. Однажды Валерий Георгиевич на тренировочном сборе ЦСКА, когда у кого-то из игроков ребенок родился, сказал: «Один сын – это не сын. Два сына – это полсына. Три сына – это сын». Так что я выполнил установки Газзаева.