«Кричите «русские, вперед» и любите всех». Вячеслав Борщев о долгах и ценах в США, национальном вопросе и цитате Расула Гамзатова

— После прошлого боя у тебя была проблема с глазом. Сколько времени ушло, чтобы полностью восстановиться?

— Где-то месяц. Я даже повторно ходил к врачу, потому что начал переживать. Спустя две с половиной недели после боя не видел, если смотрел вверх, когда наклонял голову и в правый угол. Но врач сказал, что внутри просто был синяк.

— После прошлого боя ты подписал новый контракт с UFC. На сколько он лучше прошлого?

— Минимум в два раза.

— Также ты получил очередной бонус. Первый бонус тебе очень помог в плане финансов. Как распорядился вторым?

— Отдал долг. Перед прошлым боем была тяжелая финансовая ситуация – как говорят: умри или сдохни. Но все разрешилось. Делал грин-карту, и первый адвокат меня очень сильно подвел – нехороший негодяй. Отнял у меня два с половиной года жизни и исполнил какую-то ерунду. Потом я нашел Виолетту Мордухай, денежек ушло много, но она все сделала за два месяца.

— Если бы ты не выиграл прошлый бой и не получил бонус, что бы делал?

— Надо было как-то долго отдавать. Пошел бы в рабство к чуваку, у которого занимал. У него два бизнеса – каннабис и коммерческая рыбалка. Пошел бы к нему на лодку работать.

— Боец UFC Абус Магомедов сказал, что из-за налогов от бонуса в 50 тысяч долларов остается меньше. Сколько пришло тебе?

— Мне все пришло. В США ты платишь налоги потом. В том то и прикол – сначала тебе дают насладиться твоими деньгами, а в конце года говорят: «Верни нам». Я живу в Калифорнии. С одной стороны, все жалуются, что много налогов. С другой, это самый социальный штат, много всяких поддержек. Учитывая, что на мне семья из четырех человек, Калифорния позволяет где-то сбавить. Плюс можно списывать траты – например, массаж в связи с тренировками или обращение к врачу. Я бы не сказал, что у меня вышли безумные суммы за налоги, но немало. Люди побогаче знают больше способов отхода.

— Магомедов сказал, что в Германии бонуса от UFC хватит на полгода жизни. На сколько этих денег хватает в Сакраменто?

— Все зависит от состава семьи и как люди тратят деньги. Нужно учитывать сумасшедшую инфляцию и ужасы, которые произошли с ценами. Когда я привез в США семью, мы жили втроем – я, жена и ребенок. За год я заработал 30 с чем-то тысяч, и нам хватило – нормально по-человечески жили. Потом заработал за год почти сто и жили так же, может быть, чуть лучше. Съездили в «Диснейленд», но не было такого, что начали шиковать. Я купил машину, но наполовину в кредит. Цены очень сильно росли. Хорошо, что они хоть как-то возвращаются. Был момент, что в Калифорнии что-то произошло с яйцами – они подорожали в три-четыре раза. Люди ездили за ними в Мексику. Потом вроде успокоилось. Я так и не понял, как это работает – цены прыгают вверх-вниз. В этом плане тяжеловато.

Люди по-разному тратят деньги. Например, мне в UFC дали одежду, я могу ходить в ней, пока не сотрется. Жена тоже не кайфушница. Живем скромненько по американским меркам. Главные траты – питание. Хочу, чтобы дети питались хорошо. Ну и дорогие кружки – отдать ребенка в спортивный кружок стоит очень дорого. Бесплатных, как в России, нет. Может быть, где-то есть, но я их не видел.

— Ты будешь драться с Назимом Садыховым. Что можешь сказать о нем в двух словах?

— Хороший боец, все умеет – борется, дерется, сильно бьет.

— Готовиться к прошлому бою тебе помогали братья Шейхаевы. Были ли они в лагере сейчас?

— К сожалению, нет. Но они мне в прошлый раз показали, как готовиться, показали ключик. К этому бою делал то же самое.

— Ты говорил, что благодаря тренировкам с ними понял, что такое форма борца. Можешь рассказать чуть подробнее?

— Это именно функциональная подготовка. Можно до посинения бегать марафоны, но после пары минут борьбы выдохнешься. Многие борцы говорили, что им сложно расслабиться в стойке, что легче бороться. Возможно, потому что я не борец, а ударник, мне с борцовской формой нормально и там, и там. Когда впервые в жизни почувствовал, что могу бороться 30 минут без остановки, то понял, что такое борцовская функционалка. Это вообще другой уровень. Надо сейчас подраться – подерусь. Есть дополнительные факторы вроде весгонки, но, судя по последнему бою, это было что-то просто нереальное. Чувствовал себя как под стеройдами. Очень интересное ощущение, что ты в любую секунду готов.

— Насколько ты погружен в российскую ММА-повестку?

— Больше даже не в ММА – следил за Лешей Папиным и Минеевым. Меня чуть напрягает, что стало слишком много политики и мало спорта.

— Если ты следил за Папиным, то наверняка слышал дискуссию: можно ли кричать «русские, вперед» во время боя русского и в данном случае дагестанца Сослана Асбарова. Кто-то говорит, что это разделение по нациями, кто-то относится нормально. Какое мнение у тебя?

— Для меня они оба русские. Как говорил Расул Гамзатов: «В Дагестане я аварец, в Москве я дагестанец, за границей я русский». Можно кричать – кричите, любите всех. В России нормально быть русским, дагестанцем или аварцем. Главное, по-доброму к этому относиться. Не надо никого ненавидеть. Наши дедушки, между прочим, умирали за то, чтобы не было людей, которые бы позволяли себе ненавидеть кого-то по национальному признаку. Давайте всех любить по национальному признаку: русских – потому что они русские, аварцев – потому что они аварцы, кумыков – потому что они кумыки. Но, в первую очередь, любить нужно человека. Если он порядочный – он порядочный, если нет – то говнюк, и не важно, русский, китаец или еще кто-то. Это же бред – как в России нельзя кричать, что человек русский.

— В Сакраменто примерно равный состав американцев, латиносов, азиатов и афроамериканцев. В США вообще стоит вопрос национального деления?

— Не так остро. Америка же изначально формировалась как империя в этом плане. Каждый откуда-то приехал. Они сами подчеркнули этот момент в фильме «Патриот» с Мелом Гибсоном. Когда кричали: «Наша нация», — кто-то спросил: «Какая нация?». Отвечают: «Американцы», — «Нет такой нации». Я как иммигрант не люблю все эти национальные темы. Мне кажется, в последнее время гребаная спираль насилия именно из-за этого: каждый вечно на кого-то обижен по национальному признаку. Давайте судить людей по делам, а не по национальности. Это должно быть с обеих сторон. Все должны друг друга любить и уважать. Не нужно писать: «Шесть россиян одержали победу, а у одного дагестанца косяк». Нужно ценить человека по делам, а не по тому, что он сказал. Это самый простой принцип по жизни.

— В соглавном бою дерутся Сергей Павлович и Том Аспиналл. Какие у тебя мысли по этому бою?

— Мне сложно сказать. Сергей мне давно импонирует – настоящий русский богатырь. К сожалению, про его соперника знаю очень мало. Я, конечно, планирую перейти в тяжелый вес, но позже, поэтому не очень слежу за этим дивизионом. Павлович нравится – очень яркий боец. С одной стороны, плохо, что не дерется Джон Джонс и громкого имени в карде нет. С другой, болельщики только выиграют. В бою Павлович – Аспиналл кто-то кого-то сильно побьет. Поединок не дойдет до конца.

— Американские журналисты перед турнирами в Нью-Йорке постоянно спрашивают у бойцов, что для них значит драться в «Мэдисон Сквер Гарден». Как я понимаю, эти турниры в США стоят особняком. Неделя боя на номерном турнире чем-то отличается в плане организации и масштаба от боев в Лас-Вегасе на UFC Fight Nights?

— Организация мне больше нравится в Вегасе – там все четко, аккуратно, не надо никуда ехать, все собрано в одном месте. Хотя здесь тоже все вроде бы в одном отеле. «Мэдисон Сквер Гарден» когда-то заложил мне в голову идею стать чемпионом мира. Это же мекка бокса – все самые легендарные бои произошли там: Мохаммед Али, Джо Фрейзер, Рокки Марчиано. Это храм бокса, особенное место. «Мэдисон Сквер Гарден» мотивирует чуть больше, это по-любому круто.

— Магомед Магомедкеримов говорит, что в США не найти чистый мед, что в него добавляют сахар. Что ты не смог найти в США, что было привычно в России?

— Я не могу найти икру речной рыбы и скучаю по ней как волжанин. Раньше можно было найти икру щуки в наших магазинах, но сейчас и она пропала. Очень люблю лепешки из икры карася. Я не прям задавался целью найти ее, но пробегал глазами, спрашивал. Как я понял, не все россияне ее едят – видимо, это наша поволжская тема. Многие иммигранты даже не понимают, о чем я говорю. Это как прикол, когда я приехал в Саратов, который в 600 километрах от Волгограда. Говорю в магазине: «Дайте мне полсайки хлеба». На меня продавщица смотрит и говорит: «Чего? Булку?». Потом я узнал, что «сайка» — это наше слово, которое говорят в Волгограде. То же самое горчичное масло. Когда жил в Москве, его приходилось искать в каких-то модных магазинах. Мы почему едим горчичное масло – потому что в Красноармейске была немецкая колония Сарепта, где построили заводы и много всего. Они и приучили есть горчичное масло.

— Абус Магомедов говорил, что еда от UFC на неделе боя – «что поел, что радио послушал». Как тебе еда от UFC?

— А мне классно. Это самый простой вариант рассчитать калории, чтобы не переесть после весогонки. Все время кажется, что нужно поесть еще и поднабрать веса, чтобы не быть худым и чтобы мышцы гуляли. UFC дает правильное количество, а качество еды нормальное. А так в Америке у меня были серьезные проблемы с восприятием любой еды.

— UFC дает еду и витамины на неделе боя. Можно ли их попросить, чтобы расписали программу, по которой будешь питаться постоянно?

— Как только назначают бой, из UFC присылают еду. ICON Meals – лучшая еда, которая у меня была. И очень много витаминов. Некоторые даже не могу выпить, приходится раздавать. Обратная связь от UFC – нереальная. Все работники UFC PI вежливые и классные – я их обожаю. Их отношение к спортсменам – немаленькая часть, почему мне нравится драться в UFC.