Интервью Широкова. Работа с Кононовым в «Леон Сатурне», чего ждать от «Спартака», что думает об уехавших из России

В нем Широков говорит:

• Что надо сделать, чтобы игроки перестали заниматься «нечестными делами» во Второй лиге
• Почему Олег Кононов пошел в «Леон Сатурн» и как с ним работалось
• Чувствует ли себя Сергеем Галицким и какую его фразу запомнил на всю жизнь
• К кому обращаться болельщикам «Спартака» после ухода Федуна
• Чему учили в СССР и как к нам относятся «западные непартнеры»
• Что думает об уехавших из России и не разделяет мнение, что Западу без нас плохо
• Что прочел книгу экономистов «Кристалл роста» и не считает, что из-за коллективизации страна потеряла крестьянство
• Что Россия вернется в мировые соревнования и по-прежнему будет страной победителей

— В нынешнем «Сатурне» что-то напоминает про команду, в которой вы играли в середине 2000-х?
— Начальник команды Александр Кузнецов, который в клубе с 1999 года работает. И, наверное, клубный автобус, которому почти 20 лет.

— Сейчас принято говорить, что уровень РПЛ по сравнению с предыдущими годами упал. Во Второй лиге тоже – вы теперь можете точно сказать.
— Да. И это больше зависит от того, каких игроков детско-юношеские школы готовят. Если не очень хороших — соответственно и уровень постепенно станет падать, причем не только во Второй лиге. Ну, и вопрос финансирования: если платят совсем мало, вряд ли у футболистов будет стремление долго играть за такие деньги. Понятно, что Вторая лига должна становиться трамплином для перехода на более высокий уровень, где и заработок выше. Но если платить совсем мало — люди станут заниматься другими делами, а не играть в футбол.

— Другими делами — это какими? Нечестными?
— Можно сказать, нечестными. Не все, естественно. Но есть такой момент. Или был.

— И вы подобное пресекли?
— Я не могу сказать, что пресек, потому что у меня только догадки, не более.

— Как вы теперь выходите из положения?
— А у нас другая команда набралась по сравнению с прошлым сезоном. Когда я приходил, состав уже был набран и изменить что-то было невозможно. Доигрывали те, кто есть. Как могут — так и играли, а потом мы взяли тех, кто может, как мы считаем, принести результат.

— С приходом букмекера, название которого вписано и в название клуба, с деньгами стало лучше?
— Безусловно. Но есть, над чем работать. Ситуацию можно улучшить своей игрой и результатами . Тогда на нас станут больше обращать внимание потенциальные партнеры.

Роман Широков

— Когда вы играли за «Сатурн», клуб был флагманом подмосковного футбола. А сейчас у него какая роль в регионе?
— Есть много подмосковных команд во Второй лиге и одна в Первой. Но вы можете посмотреть посещаемость — я в последние годы не видел, чтобы на матчи «Химок», если они не играют с топом, приходило более двух тысяч. На нас в Раменском ходят три — три с половиной тысячи болельщиков. Это тоже о многом говорит. Мы неплохо стартанули, есть какие-то надежды — и болельщики голосуют ногами. Стадион у нас давно не ремонтировался. На все нужны деньги. Так что если будет результат, на нас чуть больше внимания могут обратить власти Подмосковья. Хотя нам и так помогают — муниципалитет и Министерство спорта Московской области.

— Почему вы приглашали Олега Кононова на пост главного тренера?
— Одну кандидатуру мне сразу заблокировали — не буду говорить фамилию. А второй вариант был с Кононовым. Он грезил РПЛ. Когда не срослось ни в РПЛ, ни в Первой лиге, мы повторно к Олегу Георгиевичу обратились. Он посмотрел команду, клуб, ему понравилось.

Олег Кононов

— Часто общались, пока он работал?
— Нет. Просто я для себя пометки делал. Когда часто общаешься с тренером, может сформироваться не твое видение того, что происходит. Я должен смотреть не только со стороны тренера, но и со своей. Чтобы соблюдать баланс.

— Вы играли под руководством Кононова, а потом он сам поработал под вашим руководством. Необычно.
— Все нормально. Мы же не друзья. И потом если б мы даже были друзьями: есть работа и то, что после. Надо правильно расставлять границы. И потом мы из разных поколений, у нас и общих интересов нет.

— Вы себя хотя бы немного чувствуете Сергеем Галицким, который и владеет клубом, и хорошо разбирается в тренерской работе?
— Имей я хотя бы часть того, что есть у Сергея Николаевича, может, и чувствовал бы. А так — нет.

— Я больше про управленческие функции.
— Когда играл в «Краснодаре», оперативным управлением клуба занимались друге люди. Может, сейчас у Сергея Николаевича больше времени в связи с тем что он свой основной бизнес продал. Возможно, он больше принимает решений управленческих.

— Как вам слова Олега Тинькова, который раскритиковал Сергея Галицкого за то, что он создал «Краснодар», построил стадион, парк и вообще назвал его трусом?
— Да что на этого Тинькова обращать внимание?! В отличие от Галицкого, который все вкладывает в Россию, этот все вывез за рубеж. Пусть там и сидит.

— Помимо Галицкого, есть ли управленец в российском футболе, работа которого вам нравится?
— А я не сказал, что мне нравится работа Галицкого и его команды.

— Хорошо. Тогда в принципе можете назвать менеджера, работа которого достойна внимания?
— Ничья работа мне в душу не запала.

— За 30 лет новой России появился ли в нашей стране управленец, работа которого вам импонирует? Не обязательно в спорте.
— Такие, наверное, есть. Но я не знаю, как они строили бизнес. Айтишники поднимались с нуля — тот же Дуров. А остальные? Про Галицкого много позитивного говорят. Наверное, он может быть примером в бизнесе. Есть люди, которых олигархами называют. Они в свое время на аукционах состояние получили. Но кто-то из них развивает компанию, а кто-то нет. Например, я был на нескольких предприятиях «Норникеля». Наверное, Владимира Потанина можно считать человеком, который компанию свою развивает.

— «Спартак» без Федуна. Что-то поменялось или все то же самое?
— Мало времени, чтобы оценивать.

Леонид Федун

— Просто раньше, в том числе, когда за «Спартак» играли вы, болельщики скандировали «Федун, продай «Спартак»!» Теперь не к кому обращаться.
— «Спартак» же народная команда. И сам Леонид Арнольдович говорил, что отдаст клуб болельщикам… А вообще в клубе есть управленцы, но, повторюсь, быстро все не может поменяться, тем более в таком большом клубе как «Спартак». Надо этот сезон посмотреть и потом делать выводы. Леонид Арнольдович почти 20 лет руководил клубом. Что бы ни говорили, но с ним много позитива связано — стройка стадиона, создание шикарной академии. При этом да, мало трофеев.

— «Спартак» начал сезон с пяти побед подряд — в чемпионате и Кубке, потом был спад. Как вы воспринимали разговоры, что команда сможет побороться за чемпионство?
— Не делаю выводов по первым трем-пяти турам. Давно определил для себя, что первая отсечка, по которой можно делать какие-то выводы — десять туров. Те, кто после первых пяти туров идет на первом месте, может в итоге вообще вылететь. Что касается «Спартака», есть же знаменитый баннер: «1-й — 3-й тур: «Спартак», ты ли это? 4-й тур и до бесконечности: А, нет, все нормально».

— У «Спартака» сильный состав?
— У «Спартака» хорошая команда. Я даже не могу сказать, что защита проблемная. Это кто-то отмазку придумал. Там неплохие игроки собраны и в современном футболе защищаются не только три или четыре защитника, а вся команда. И потом проблема в том, что «Спартак» часто не дожимает соперника, а «Зениту» это удается. За счет чемпионского духа. Вот когда у «Спартака» появится инстинкт убийцы, тогда они станут претендовать на чемпионство. Мы говорили о Галицком. Когда я играл за «Краснодар», мне больше всего запомнилось одно его выступление перед командой. Мы после этого несколько матчей подряд выиграли.

— Что сказал Галицкий?
— Он сказал так: «Хорошие парни чемпионаты не выигрывают, выигрывают голодные волки». У нас потом эта фраза гуляла два года и мне она очень нравилась. Вот такая команда должна быть — голодных волков.

— Выходит, у «Зенита» голодные волки?
— Да, они всегда голодны до побед.

— Как не потерять аппетит, когда все супер с деньгами и ты каждый год выигрываешь чемпионство?
— Это называется профессионализм, жажда победы. Если футболист в какой-то момент останавливается и ему всего достаточно, значит он больше не развивается. Такого меняют на того, кто будет грызть землю, чтобы был результат.

— В интервью Серею Егорову, комментируя переход Марио Фернандеса в «Зенит», вы говорили, что к этому надо относится как к бизнесу. Верность клубу — это в прошлом, сейчас надо зарабатывать деньги.
— По отношению к иностранцам именно так. Любовь к деньгам, но не к клубу. Да и нас последние 25 лет так воспитывают. Американщина и европейская цивилизация говорят о том, что главное — деньги. Такое понятие, как преданность клубу, ушло.

— Кто воспитывал вас?
— Страна, в которой мы родились. СССР. Там было так, что каждый друг за друга. Там воспитывали: каждый должен быть предан стране, коллективу… Сейчас жизнь изменилась. Тяжело быть все время бедными, надо зарабатывать. Каждый ищет, где лучше. Я уже много раз приводил пример: вот я хочу быть верен «Спартаку» или ЦСКА, но контракт со мной не продлевают. Что делать? Заканчивать с футболом? Нет, конечно. Тем более если прямой конкурент зовет к себе. Конечно, надо идти туда.

Роман Широков

— Вы скучаете по Советскому Союзу?
— Нет — я недолго там жил. По детству все скучают — беззаботное время, когда все хорошо. Мне и наша страна нравится, она прекрасная. Хочется, чтобы она динамичнее развивалась.

— Что думаете о тех, кто хочет уехать из нее или уже уехал?
— Хотят — пусть едут. Но я не знаю, чтобы кто-то из уехавших оказался там нужен. В том числе, во времена, когда все было неплохо с нашими непартнерами зарубежными. А сейчас — тем более. Мы никогда там никому не были нужны. Либо нужны ровно до того момента, пока кто-то тратит деньги, заработанные в ненавидимой России. Я знаю много таких примеров.

— Можете конкретный привести?
— Называть конкретные имена не буду. Но знаю людей, которые оставались там на позициях, которые здесь бы даже не рассматривали. Потому, что не хотят сюда возвращаться и есть желание показать, что там у них все хорошо. А все плохо на самом деле.

— Неужели вы разделяете мнение, что Западу без нас плохо, он замерзает и другие подобные высказывания?
— Нет. Если б они замерзали и им без нас было плохо, наверное все бы прекратилось. Им без нас не плохо. Хуже, чем могло быть с нами, но не плохо. Просто в мире, как и в «Спартаке», кстати, как я уже говорил, не может все произойти в одночасье. Пока все у них относительно неплохо. Но с каждым годом — и статистика это подтверждает — становится чуть хуже.

— А у нас?
— Не скажу, что у нас хуже становится. У нас, может, нет стремительного прогресса, какого бы мы все хотели. Но хуже точно не становится. Прокормить мы себя сможем, есть производства. Хочется, чтобы деньги, которые есть в государстве, вкладывались в развитие предприятий. Деньги в прошлом году не давали выводить за рубеж, импортных товаров значительно меньше стало и по более высоким ценам, а инфляции не было. Курс доллара не был таким высоким, как сейчас.

— Почему высокий сейчас?
— Я не экономист, не могу ответить. Но есть книга, на которую, так понимаю, и правительство ориентируется — «Кристалл роста» называется. Ее написали Александр Галушка, Артур Ниязметов и Максим Окулов. Всем советую почитать. Они собрали все данные из всех возможных источников, систематизировали и установили, что самый большой экономический рост за всю историю наблюдений во всем мире был у СССР в период с 1929-го по 1955-й годы, за исключением периода Великой Отечественной войны.

— Но в эти годы мы потеряли целую цивилизацию — крестьянство, русскую деревню, по которой был нанесен удар коллективизацией.
— Мы ничего не потеряли. Вот вы не знаете, а говорите. Крестьянство и деревню мы потеряли потом, после 1955 года, когда уже Сталина не было.

— Когда стали выдавать паспорта колхозникам и те стали уходить в города?
— Вы прежде чем говорить, прочитайте книгу, а потом скажете, что и как происходило. Ничего мы в тот период не теряли, а только приобретали. Потом началась «цивилизационная эпоха» — тогда начали терять. И все пришло к развалу Союза.

— Историю России удалось переписать на Западе?
— Им удалось, но нам-то зачем на это ориентироваться? Нам важно самим не упустить все и знать правду. А также понимать, что рано ли поздно все возвращается на круги своя.

— Вернутся ли сборная и клубы России в международные соревнования когда-нибудь?
— Наверное, все понимают, что в ближайшие два года все равно что-то произойдет. Вернемся — никуда не денемся. Отношение, правда, будет не очень к нам. С той стороны нам всегда хотели насолить. Так что к этому надо относиться спокойно. Мы все равно будем страной победителей, к которой станут прислушиваться. В нынешнее время надо заниматься внутренними проблемами, которыми раньше не занимались из-за разных отмазок. Если говорить о футболе, нужно переформатировать подготовку молодых футболистов. Другой вопрос, есть ли у нас люди, способные это сделать.

— Вы видите таких?
— К сожалению, нет пока. Но их тоже надо готовить. Главное — чтобы была заинтересованность не только тех, кто работает, но и тех, тех кто принимает решения и руководит. Необходимо постоянно смотреть за процессом. Не через полгода отчитываться, а каждый день интересоваться, что произошло, делать дело — тогда все с мертвой точки сдвинется.