«В 2012 году реально думал заканчивать с футболом». Искреннее интервью Олега Иванова о жизни, футболе и планах

Сейчас Иванов помогает «Рубину» выправить прошлогоднюю ошибку и вернуться в РПЛ. Пока казанская команда занимает третье место в Первой лиге, но после зимних сборов все может измениться. Мы пообщались с футболистом в отеле казанцев в Турции. 

В интервью «РБ Спорт» полузащитник вспомнил, как еще в детстве мог бросить футбол; рассказал, как «Ахмат» считал, что «Эта корова им самим нужна»; поделился, жалеет ли, что не удалось заиграть в топ-клубе; какие ошибки в молодости он совершал; где для него лучшее место в мире; что изменилось в бытовых правилах «Рубина» со сменой тренера и какие имеет планы на будущее.

— Если бы не футбол, чем бы вы занимались? – вопрос Иванову.
— Думал, но это не для прессы, а-то будут меня еще с Кокориным сравнивать. (Улыбается). В принципе, чем можно было заниматься в 90-е… Но если сейчас задумываться об этом, наверное, учился бы.

— У вас были когда-нибудь мысли: «Футбол – это не мое»?
— Был забавный случай еще в школе «Локомотива». Мне было восемь-девять лет. Тренер называл меня по фамилии, а остальных – по имени. Я тогда очень сильно обиделся и сказал, что в футбол больше не буду играть.

— Кто тогда уговорил остаться в футболе?
— Тренер. Я тогда пришел домой и сказал маме, что уезжаю к бабушке на дачу и больше не буду играть в футбол. Буквально через две недели туда приехал тренер. Привез журнал с футбольными наклейками, если не ошибаюсь, с чемпионата мира 1994 года. Пришлось простить. Тогда ребенку много не надо было.

— Самое яркое впечатление за всю карьеру?
— 2008 год, бронзовая медаль чемпионата Европы.

— Но вы тогда так и не сыграли.
— Я вообще в официальных играх за сборную выходил раз, два и обчелся. Но я при каком-то стечении обстоятельств находился в той команде. Будучи 21-летним парнем был рад попасть в такую команду даже 25-м по счету футболистом и ждать своего шанса. Там играли люди высоченного уровня.

— Какой самый негативный момент в карьере?
— Расставание с «Ростовом». Была негативная ситуация. Приходит гендиректор Юрий Белоус и говорит: «Того футболиста я хотел пристроить в Москву, в «Локомотив», но не получилось, поэтому будем через него строить игру. Через две недели вы тренируетесь в «дубле». Получилось не по спортивному принципу. Из-за каких-то своих амбиций пятерых-шестерых игроков просто отстранили и запретили тренироваться даже в «дубле».

— Что больше всего ненавидите в футболе?
— Когда находишься впереди соперника, он бьет по твоей ноге, после чего ноги заплетаются. Такое редко бывает, но для меня это самый бесячий момент, из-за которого, кажется, планка слетает. Лучше жесткий подкат, от которого кровь будет, чем этот мерзкий прием.

Сейчас в силу моего возраста, наверное, меня так больше не опрокидывает. Но по молодости было очень много случаев. Особенно, когда играешь против ЦСКА в бытность Валерия Газзаева, а в центре поля находятся Рахимич и Алдонин. Неприятные моменты были.

— Жалеете о чем-нибудь за всю футбольную карьеру?
— В основном ни о чем не жалею. Наверное, все сложилось так, как должно было сложиться. Понятно, что можно было поступить по-другому, когда были всякие предложения, но смысл сейчас об этом говорить?

— Но у вас была возможность перейти в ЦСКА. Также назывались и другие варианты – «Динамо», например.
— Было много вариантов. Если говорить о серьезных, то это и «Спартак» при Аленичеве, и ЦСКА при Слуцком. Предложения были вплоть до 2016 года, когда посмотреть на меня на Евро приезжал французский «Лион». Там я так и не получил игрового времени, поэтому разговоров дальше не было. Но и они, и я надеялись, что я сыграю на турнире.

— Что не сложилось, например, со «Спартаком»?
— В то время, когда я был игроком «Ахмата», мне кажется, ни для кого не секрет, что многие предложения даже не рассматривались.

Леонид Слуцкий в ЦСКА

Сон, дорогие покупки и большие зарплаты

— Что посоветовали бы себе 10- и 20-летней давности?
— Побольше спать. Сон – это восстановление и режим. Примерно в период с 18 до 24 лет у меня были «бессонницы», ночная жизнь. Большинство людей проходят через это. В детстве, когда у тебя нет времени на всякую ерунду, ты отдаешь всего себя тренировкам, спортивным лагерям. Затем взрослеешь – начинается период, когда тренировки проходят по одному разу в день, появляется свободное время и тянет на всякую ерунду.

— Были когда-нибудь неконтролируемые дикие траты?
— Ха. Всю жизнь. Но сейчас, понятное дело, неконтролируемые расходы не приветствуются. Потому что все деньги уже… (Смеется). Из таких трат сейчас, наверное, только на 100-й бензин.

— Какая самая дорогая спонтанная покупка?
— Часы, машины. Цифры перепутал, а на кассе сказали другую сумму. Отступать было уже некуда.

— «Ламборгини» не за миллион, а за 10 миллионов?
— Не, я столько не зарабатывал. Например, 2008 год – новый BMW X5 и часы какие-то.

— Самые дорогие подарки получали, играя за «Ахмат»?
— Да, наверное. Часы подарили.

— Ваши одноклубники рассказывали, что в «Ахмате» машины дарили.
— Им – да. Меня не баловали. Но мне машина и не нужна была, все и так есть. Там часы стоили примерно, как машина.

— Многие болельщики ругают российских футболистов, считая, что они несоразмерно много зарабатывают. Можете с этим согласиться?
— Как я могу с этим согласиться?

— Например, футболист такого же уровня из условной испанской Сегунды будет получать меньше.
— Кто этот уровень определяет? Я не видел ни одного эксперта, который определил бы уровень футболиста. Вообще, мне кажется, у футболистов нет определенного уровня. Я всегда говорил, что есть свои тренеры и свои команды. Много таких примеров. Возьмем Фернандо Кавенаги, который играл в «Спартаке», зарабатывал баснословные деньги и по мячу через раз попадал. Здесь у него что-то не пошло, и все начали говорить, что это футболист не того уровня. Потом он уехал в «Бордо» и опять начал забивать.

Я считаю, что это психологический момент. Не бывает плохих не только футболистов, но и в целом специалистов, которые отдают полжизни любимому делу. Они не могут не соответствовать какому-либо уровню. Это вопрос психологии.

— Нынешний главный тренер «Сабаха» Мурад Мусаев на вопрос, почему он не приглашает россиян, отвечал: «Дорого. Игрока такого же уровня, но дешевле можно найти в Англии или Испании».
— Понятное дело: если поискать, можно найти ребят посильнее. Но в российском футболе никто из футболистов не ходит и не говорит: «Я не буду играть за 5 рублей, давайте мне 10». Естественно, на место за 5 рублей найдется еще 10 человек. Все, как и везде. Ты придешь в супермаркет, он тебя не устроит – пойдешь в другой.

Сейчас можно почитать: некоторые фигуристы, биатлонисты сравнивают свои зарплаты с футболистами. Но я же не начинал заниматься футболом, потому что в шесть лет знал, что буду зарабатывать столько-то. Я шел играть и заниматься любимым делом. А то, что за него платят такие деньги, узнал, условно говоря, в 17-18 лет.

— Это, скорее, удача футболистов?
— Нет. Каждый занимается тем, что ему нравится. Дай бог, чтобы у каждого человека было любимое дело, за которое ему платят. Если ты всю жизнь мечтал стать футболистом, но вырос кем-то другим и все равно зарабатываешь, наверное, деньги как-то это компенсируют, но мне кажется, все равно лучше заниматься любимым делом. Если за него еще и платят, то это вдвойне приятно.

— Несмотря на большой заработок, вы остаетесь простым и открытым человеком. Когда вы в последний раз ели «Доширак» или шаурму?
— Да я почти каждый день так питаюсь. (Смеется). Чем я отличаюсь от других? Сидим с женой, она говорит: «Хочется какой-нибудь гадости, давай шаурму закажем». Зашли в «Яндекс Еду», заказали шаурму – все довольны.

Вот «Доширак», не буду обманывать, последний раз ел очень давно. Думаю, последний мой «Доширак» был в «Кубани». И то сухим, потому что соскучился по вкусу.

— Какое самое отвратное блюдо ели?
— Первый раз, когда чечевицу попробовал, не очень понравилась. В воспоминаниях осталось, что это какой-то недогорох. А так, многих блюд даже не пробовал. Я приверженец более европейской, старорусской кухни.

— Русская кухня – самая вкусная?
— Да, особенно домашняя. Когда мама сделает жаренную картошечку, где масла больше, чем картошки, – вообще супер.

Олег Иванов

Мальдивы, боязнь летать с семьей и тренерские амбиции

— Лучшее место, в котором вы бывали?
— Лучшее место для меня – это мой дом, где я живу со своей семьей, или загородный дом, где живут мои родители. Когда я приезжаю на дачу в 150 километрах от Москвы, для меня это лучшее место.

— Кроме дома.
— Пускай будут Мальдивы. Там отключаешься от всех бытовых вещей, «кукушка» отдыхает. Ты просыпаешься и знаешь, что тебе никуда не надо. Прошел до завтрака 50 метров, вернулся обратно и занимаешься, чем хочешь. Это очень сильно разгружает голову.

— Многие говорят, что там скучно.
— Понятно, если ты ищешь драйва и тусовок, наверное, подходят какие-то другие места. Я говорю именно про внутреннюю разгрузку.

— Когда вы последний раз плакали?
— Наверное, когда бабушка умерла. Три или четыре года назад.

— Помните, когда последний раз боялись чего-нибудь?
— Лететь. Причем я сам не боюсь летать. Но у меня фобия, когда со мной семья летит. Голове не прикажешь, что-то перещелкивает – и все. Последний раз, когда мы летели на сборы, была обычная зона турбулентности, самолет трясло, из-за этого было некомфортно.

— Сейчас уже есть планы и идеи, что делать после футбола?
— Попробовать заняться футболом, но в другом качестве. В качестве тренера.

— Учебу еще не начинали?
— Пока нет. Планирую еще год-два поиграть.

— Многие футболисты рассказывали, что закончить карьеру очень тяжело.
— Это реально тяжело. Я даже общался с Пашей Погребняком до его возвращения в «Урал», он говорит: «Я отвожу сына в школу, прихожу домой, сажусь и дальше просто делать нечего». По-моему, можно спиться, когда много свободного времени. Постирал, погладил – дальше что? Можно бизнес открыть. Но я не хочу заниматься тем, что не приносит эмоций.

— Тренерская работа будет давать эти эмоции?
— Это все равно азарт, драйв, новый вызов. Ты посвящаешь время своему любимому делу, которым занимался всю жизнь.

— Чувствуете, что есть тренерский потенциал?
— У меня самый большой потенциал в России. (Улыбается).

— Может быть, с кем-то советовались?
— В этом плане мне пока советы не нужны. Я сосредоточен на игровой карьере.

— Период в «Рубине» — это попытка заработать на безбедную старость, шанс доказать себе, что еще все возможно, или просто получение удовольствия от футбола?
— Просто те предложения, которые были помимо «Рубина», не соответствовали моим внутренним спортивным амбициям. После «Уфы» я понял, что, если я третий год подряд поеду куда-нибудь биться за выживание, то можно реально заехать в «Кащенко» (психиатрическая больница имени Кащенко в Санкт-Петербурге, — Прим. «РБ Спорт»).

Я понимал, что тяжело будет дождаться хорошего предложения, поэтому лучше поехать в команду с именем, с хорошим уровнем футболистов, которых, как мы видим, не хватает в Премьер-Лиге, решить задачу, чтобы, может быть, появился шанс показать себя еще в РПЛ.

Юрий Уткульбаев

Результаты «Рубина», Слуцкий, Черчесов и Уткульбаев

— Перед началом сезона почти все были уверены, что «Рубин» с легкостью вернется в РПЛ.
— Я до сих пор верю в нашу команду и знаю, что ситуация далеко не критическая. Изначально понимал, что из состава ушло большое количество футболистов, а на замену им пришли многие ребята, которые никогда друг с другом не играли. Ломать – не строить. С течением времени мы видим, что все идет по накатанной вверх.

— Есть понимание, почему такой результат?
— Какой? Третье место, четыре очка до первой строчки. Да, где-то свое недобрали. Но кто думал, что будет легко? Корреспонденты, болельщики, общественность? Я как профессионал понимал, что, какого бы уровня ни были новые футболисты, это все равно лебедь, рак и щука. Нужно время, чтобы они начали понимать друг друга и стали единым организмом.

Летом у нас сборов как таковых не было – две недели, а на третью уже пошел недельный игровой цикл. Зато сейчас у нас есть два месяца на подготовку, чтобы сыграть и почувствовать друг друга. Игры показывают, что мы на правильном пути.

— Есть известная фраза Слуцкого, сказанная после вылета с Евро-2016: «Мы говно». Что он сказал футболистам, когда уходил из «Рубина»?
— Думаю, он сам об этом расскажет. (Улыбается). Что-то ироничное было, но не в этом духе. Можно сказать, он – как Ельцин: «Я устал, я ухожу». Плюс-минус так и было.

— При Слуцком вы выросли в «Крыльях», он звал вас в ЦСКА и взял в «Рубин». Это один из главных тренеров в вашей карьере?
— Как-то недавно я задавался этим вопросом. Так же можно сказать и про Станислава Черчесова, который дал мне вторую жизнь после ситуации с «Ростовом», когда я шесть-семь месяцев играл за любителей. У меня не было вариантов, но он в меня поверил. Тогда был переходной чемпионат, у меня не получалось на сборах, потом в третьем круге не шла игра. Я уже реально думал заканчивать с футболом. Но он сказал: «Нет, давай потерпим и съездим на сборы». С того момента все пошло как по накатанной: в сборную позвали, появился вкус к жизни.

Тот же Павел Яковенко: какие бы у него нагрузки ни были, он что-то дал. Слуцкий, который безумно верил в меня, несмотря на неспортивное поведение.

— Неспортивное поведение – это загулы?
— Нет, просто нарушения режима. Я никогда не опаздывал. Но были несвежесть, недосып. Конечно, можно было относиться к своему организму чуть по-другому.

— Слуцкий и Черчесов возглавляли сборную России, но оба добились кардинально разных результатов. От чего это зависит?
— От места и времени. От психологии и тренировочного процесса. Тут может быть что угодно. У одного я находился в сборной, у другого – нет, поэтому мне тяжело понять. Знаю, что работа на клубном уровне отличается от работы в сборной страны.

— Уткульбаев вселяет уверенность?
— Пока все идет так, как надо.

— Что при нем изменилось?
— Я бы не сказал, что что-то кардинально поменялось. Есть нюансы: у одного можно прийти на ужин в шортах, а у другого – нельзя. На поле, понятно, схема, модель игры и требования изменились. Но в быту не могу сказать, что Юрий Анварович – какой-то тиран. Я не заметил большой разницы в плане дисциплины. Помню, при Слуцком, когда я пришел, у меня глаза на лоб полезли от бумажки депремирования. Там штрафы точно были недемократичные.

— Например?
— Вплоть до того, что ты щитки на тренировку не надел. Да, это риск травмы. Но я давно с таким не сталкивался, а у Слуцкого такое было. На выезд все должны были ездить в одинаковой форме вплоть до эмблемы. Брать футболку с эмблемой прошлого сезона нельзя было.

Про дисциплину по-разному можно говорить. Но пока никакой особой разницы, кроме внутренней дисциплины, что в шлепках нельзя ходить на ужин.

— Есть ли у ребят настоящий боевой настрой на вторую часть сезона?
— Я почувствовал его с первого дня здесь. Люди сюда пришли не за тем, чтобы доигрывать. Они хотят выполнять задачу и проявить себя на уровне Премьер-Лиги. По сей день это все сохраняется. У нас отличная команда, большие мастера.

— Дзагоев так и не подстригся налысо. Вы его приняли?
— Он сказал, что волосы сами скоро выпадут. Подождем. Может быть, ветер посильнее будет – сдует все.

— Он проиграл спор?
— Нет, просто шутка. С осетином еще спорить… Он потом тысячу дорог найдет в объезд. (Улыбается).

Алан Дзагоев

Дзюба, Турция, Малком и Промес

— Была история, что Слуцкий звал в «Рубин» Дзюбу. Помог бы Артем команде?
— Конечно, помог бы. Мне кажется, после ухода из «Зенита» его полстраны звало. Да, он тренировался с нами, но мы прекрасно понимали, что это только поддержание формы.

— Многие его списали после Турции.
— Сейчас футбол чуть-чуть поменялся. Думаю, тому же Артему было бы некомфортно в «Факеле» или «Торпедо». Не потому, что это слабые команды, а потому, что стиль игры не подходит.

— Есть мнение, что Дзюбе пора заканчивать с футболом. Эпоха Дзюбы подошла к концу?
— Нет. С чего она должна была подойти к концу? Из-за того, что он поехал в команду, где не нужны нападающие? Он вышел в первой игре за «Адану», забил, а потом получилось так, что команда играла вообще без номинального нападающего. Наверное, это говорит о том, что, либо президент очень сильно хотел Артема, не посоветовавшись с тренером, либо был какой-то конфликт. Мы же не знаем все до конца.

— Вы сами в течение карьеры не думали попробовать поиграть в Турции?
— У меня были варианты: например, «Трабзонспор». Он тогда неплохо выглядел. Тогда туда выбирали или меня, или Ивелина Попова. Но так получилось, что мое предложение само собой отвалилось, потому что руководство «Ахмата» не отпускало. Говорили: «Такая корова самим нужна».

— Уровень РПЛ относительно Первой лиги – это небоскреб на фоне маленького деревянного домика?
— Разница есть, и она ощутима, но именно в обученности футболистов, в тактическом плане, в индивидуальном мастерстве. Мое мнение: чтобы в Первой лиге развиваться, нужна хорошая инфраструктура. Просто иногда приезжаешь на такие «чудесные» стадионы, что с твоим техническим оснащением понимаешь, что все это бесполезно.

— «Зенит» имеет пентхаус на последнем этаже небоскреба, пока остальные идут до него по лестнице?
— Как показывает ситуация на протяжении последних лет, в этот пентхаус лифт еще никто не сделал. Это такой «Спартак» а-ля 1990-х – 2000-х годов. Всем до него далеко.

— Малком в «ПСЖ» — это реально?
— Думаю, это какой-то вброс.

— Но кто-то из чемпионата может уйти на такой уровень?
— Чтобы зайти и встать в состав? Думаю, Барриос потянул бы. Возможно, мог бы Клаудиньо или Вендел. Но если говорить про флангового нападающего, куда ему там попасть? Если только приехать чисто потусить.

— Промес?
— Съездил уже. Если возвращаться к вашему вопросу, получается, это низкого уровня футболист? Нет. Но он приехал в ту страну, где другие требования, а у тренера, возможно, другая ментальность, поэтому от него требовали не того, что он умеет. Любой человек должен играть в своих сильных качествах. Условно меня поставь сейчас на бровку и скажи: «Бегай». Я через три игры упаду, как загнанная лошадь, меня застрелят и скажут: «Он не соответствовал уровню». Если меня отправят дом строить, то потом подойдут и скажут: «Тот строитель лучше строил». Так везде и во всем. Если бы я брал интервью, мне бы в редакции сказали: «Иди отсюда с этой писулькой».

— На ваш взгляд, правильно делает «Спартак», что оберегает Промеса от экстрадиции в Нидерланды?
— Для «Спартака» он реально много делает в плане достижения результата. С моральной точки зрения ведь ничего еще не доказано. Дело идет, но приговора нет. Если он будет, то, думаю, и от «Спартака» будут какие-то шаги. Есть поговорка: «Не пойман – не вор». Пока идет следствие, ты еще не наказан. Например, Дани Алвеса поймали и сейчас судят. Но он же пока не виновен. Если докажут, тогда его новый клуб из Мексики разорвет с ним контракт.

— Если докажут, что Промес виновен, что должен делать «Спартак»?
— Мне кажется, если человек реально виновен, связан с наркотиками, убил человека, ограбил бабушку, по-любому должно быть какое-то наказание. Так что «Спартак» должен разорвать или приостановить соглашение. Что футболист будет делать дальше – уже его дело. Я считаю, что преступник должен сидеть за решеткой. Это объективно. Но пока он под следствием, он не преступник.

— Обсуждался вопрос, чтобы Малком и Промес получили российское гражданство. Как думаете, это нормально?
— Почему нет, если они хотят. Все равно за сборную не могут играть, а налоги у нас останутся.

Малком

Поколения футболистов, Пиняев, Зинченко и интерес «Хетафе»

— Нет сожаления, что так и не стали постоянным игроком сборной России?
— С 2008 по 2012 год туда попасть было практически нереально. Тогда реально были топовые футболисты. Если брать период после 2014 года, то жалею, что не смог закрепиться.

— Андрей Аршавин, Игорь Денисов, Александр Кержаков. Футболисты того поколения сравнимы с теми, кто играет сейчас?
— Если просто посмотреть, где играли люди, как можно сравнивать? Кержаков был в «Севилье», Аршавин – в «Арсенале», Павлюченко – в «Тоттенхэме», Погребняк и Семак поездили, Билялетдинов был в «Эвертоне». Так само все складывалось. Нас ждали, хотели и брали. Да, может быть, это не самые топы, но гранды хотели.

— Сейчас из россиян мог бы кто-нибудь там заиграть?
— В данной ситуации точно нет. Но по силе есть ребята, которые потянули бы. Это молодые ребята. Тот же Пиняев, который все время на слуху, мог бы попробовать. Он ездил на стажировки в «Манчестер Юнайтед», но если поехать в долгую, почему нет? Тот же Зинченко, когда выступал за «Уфу», был сильнее Пиняева что ли? Все захлебывались слюнями, когда он играл? Да, играл добротно, производил впечатление. Но сказать, что это топ – не было такого. Но он поехал, потренировался там, его отдали в аренду, он поиграл, прибавил и вернулся. Чуть набрался европейской ментальности – заиграл.

— Зинченко сейчас считается топовым украинским футболистом. Мудрик уехал в «Челси» за 80 миллионов. У нас самым дорогим был Головин за 30 миллионов. Есть у вас понимание, почему такая разница в ценах?
— Это «Шахтер». Во-первых, надо уметь продавать. Во-вторых, возьмем тот же ЦСКА: они всегда брали ребят за 5-10 миллионов. «Шахтер» же всю жизнь покупает игроков за 15 миллионов, а продает за 80.

У нас есть ребята. Если бы тот же Пиняев поехал поиграть в Нидерланды или в среднюю команду Испании, то спокойно пошел бы прогресс, он привык бы психологически. Тогда, думаю, его заметили бы.

— Вы на своем пике в каком чемпионате хотели бы играть?
— Мне всегда испанский нравился. Всю жизнь хотел попробовать себя там. Причем там тоже был один шансик – поехать в «Хетафе». Но я поговорил с семьей, у нас первому ребенку было четыре года, а жена была беременна вторым, поэтому решили повременить. Да, это Испания, но для детей это стресс. Старшему вот-вот надо было идти в школу, а он даже языка не знает. Этим надо было с самого начала заниматься.

— Есть русскоязычные школы.
— Хорошо, а с другими как общаться? Это я могу как-то жестами объясняться, но не ребенок же.

Сборная России по футболу

Сборная России, санкции и переход в Азию

— На ваш взгляд, нужна ли сейчас сборная России?
— Она всегда нужна. Я слушал некоторых людей, которые говорят: «Зачем сейчас собираться?» Допустим, нас на 10 лет сейчас отстранят – давайте вообще это время не будем собираться. Но для какого-то человека в такое непростое время сборная России может быть радостью. Даже если играть с Киргизией. Например, человек в очень тяжелой ситуации, где-нибудь на фронте зайдет и посмотрит на своего любимого футболиста – у него поднимется настроение, он отвлечется на 10-15 минут. Там же много болельщиков разных команд. Для кого-то это радость.

Одним не нравится, что тренер объясняет: «Сейчас время смотреть ближайший резерв». Но другим все понятно.

— Многие фанаты переживают, что их игроки получат травмы в не самых важных матчах.
— Так можно выйти на улицу в гололед, поскользнуться на ступеньке и получить травму. С чего вдруг здесь меньше вероятность? Если покопаться в прессе, каждый день где-нибудь какие-нибудь сосульки падают на людей. На машинах разбиваются. Травму можно где угодно получить. От них никто не застрахован. Если так взять, то и на сборах лучше не играть, потому что сезон скоро.

— Как относитесь к тому, что у «Спартака» на сборах отменился один матч?
— Это полный бред. При чем здесь футбол? Я этого вообще не понял еще в первый день, когда Россию отстранили. 

— Вам было бы интересно играть в Азии?
— Я считаю, что вообще не надо никуда рыпаться. Думаю, весной все пойдет на поправку. Ну, перейдем мы в Азию – там какой-нибудь человек скажет: «Не хочу с ними бегать». Что тогда? Надо просто оставаться и ждать. Азия – это совсем другое. Все, кто там играл у меня, говорят, что там температура +50. Куда мы поедем?

— Вы 1 февраля на сборах играли с командой уровня азиатской Лиги чемпионов – «Навбахором». Обыграли со счетом 6:0.
— Я бы каждый день с такими играл. Так можно и турнир выиграть. Давайте тогда мы заявимся, возьмем один трофей и вернемся обратно. Если серьезно, это совсем другое. Там реально «Ташкент» – играть в +50.