Василий Осколков

Бывший тренер Максима «Топора» Щербакова Альберт Кармазян провел с ним бой на голых кулаках в рамках «Бойцовского клуба». Их конфликт вспыхнул в конце января, когда Кармазян обвинил Топора в сдаче боя Максу Новоселову, после чего в раздевалке началась драка. Топор написал на бывшего тренера заявление, а 25 февраля они завершили конфликт в ринге.

— У вас есть договоренности, что после боя Макс заберет заявление?

— Макс сам это сказал, — приводит слова Кармазяна «РБ Спорт». — Я не держу договоренностей по поводу заявления. В интервью я говорил, что готов к любым вызовам, в том числе к юридическим. Прекрасно понимаю юридическую ответственность – это административная ответственность за нанесение побоев. Люди говорят, что я ему сломал нос и сделал сотрясение мозга – возможно. Но после боя доказать это будет сложно – может быть, соперник сломал ему нос. Если заберет заявление – молодец, если нет – давайте решать.

— У тебя нет ощущение сюрреализма из-за этой ситуации? Тренер дерется со своим бойцом.

— Как будто из параллельной вселенной движ. Я изначально старался, чтобы конфликт не вышел наружу. Это нехорошо и для моего бывшего подопечного, и меня не красит в глазах родителей. Но раз конфликт стал публичным, я посчитал, что вправе публично высказывать свое мнение.

— Если Топор попросит реванш?

— Без проблем. Я за реванши и любой движ, кроме голодовки. Вопрос, зачем это ему. Объективных шансов на победу на данный момент у него нет. Возможно, они появятся в будущем с тренировками, и он сможет меня одолеть.

— Сейчас скажут, что ты его плохо тренировал, не научил.

— К этому бою не я его готовил. Если хотите мой кейс, то посмотрите бой с Большим Папой – туда Топора готовил я, он выполнял тренерские наработки. Если боец выходит и не умеет драться – это проблема тренера. Но если боец не работает в зале – это не проблема тренера. Мы же не в начальной школе, где по пальцам бьют линейкой. Мы даем задание – человек должен понимать свою цель. Наработки, которые тренер дает боксеру, нужны именно боксеру. Тренер передает знания, а воспользуетесь ли вы ими или нет, это ваше личное дело.

— Не советуешь так решать проблемы, как вы решали с Топором?

— Я советую решать проблемы на ринге. Бить людей вне ринга – плохо. В ринге я приветствую однополые драки. Своим поступком не горжусь, но и не сожалею, потому что он был обоснованным. Я готов к юридическим последствиям.

— Где ты нанес больше урона Топору – в вашей драке или сейчас?

— Сейчас был посерьезнее – сечка над глазом, тогда вроде был поломан нос и сотрясение. Но я не слежу за повреждениями – у меня есть работа, я ее делаю. Когда вижу, что судья развел руки, снова становлюсь Альбертом, который видит родных в зале и так далее.

— В комментариях сейчас многие поддерживают тебя и смеются над Максом.

— Кстати, насчет этого хотел сказать. Ребята, до моего интервью вы не разобрались в ситуации и начали меня поливать грязью. Где вы сейчас? Почему вы так легко предаете своего кумира? Почему отворачиваетесь от пацана, если он проиграл? Поддержка людей, которые увидели победу и теперь за меня топят, мне нафиг не нужна. Тем, кто изначально не стал поддаваться картинке, а пытался узнать внутреннюю кухню, спасибо. Фанаты Макса, которые переобуваются, накиньте обувь обратно. Не надо предавать кумира. Будьте с теми, с кем были изначально. Ну и что, что он проиграл.

— Ты продолжишь выступать дальше?

— В боях мне интересны два имени: Макс Топор – он вычеркнут из списка – и Максим Новоселов. Бой по правилам бокса. Выходи и покажи, на что ты способен.

— Топор начал бой очень активно. Ты чувствовал себя в опасности?

— Я чувствовал, что должен оставаться в фокусе. Когда на тебя кидается стокилограммовый пацан, доля опасности в этом присутствует. Но у меня была тренерская наработка, которую я пытался выполнять.

— Ваш конфликт исчерпан?

— У меня нет к нему претензий и вопросов. Если у него есть, я на связи.